Юрген никогда не засыпает рядом с ним, даже если вымотан донельзя. Сначала ему кажется, что виною тому постоянные мысли о том, что кто-то может узнать. Он всегда уходит еще до того, как начинает светать, и делает так до того момента, когда мысль о собственном малодушии заглушает всякую осторожность.
Потом Юргену кажется, что нормально спать в кровати с Марио ему мешает чувство вины, потом – мысль о том, что кто-то начал подозревать, потом – тревога из-за того, что он уже не контролирует ситуацию. Потом ему кажется, что спать рядом с Марио слишком непривычно. Чувствовать его вес на себе, ровное, умиротворяющее тепло его тела, слушать его дыхание.
При этом Клопп даже не делает вид – по-переменно то поглаживая бок мелкого, то просто поглядывая на его профиль в темноте. Под утро Марио всегда вертится, ерзает, стараясь устроиться компактнее и вжаться в него сильнее, будто бы мерзнет или боится, как боятся маленькие дети. Вообще, он становится еще младше в тот момент, когда засыпает – это то ли гложет, то ли томит Юргена, а он уже устал разобраться в нюансах происходящего.
Где-то месяц на третий Марио настойчиво просит его не думать.
– В кровати? – уточняет Клопп зачем-то. В общем-то предложение Гетце звучит достаточно по-идиотски, поэтому реакция полностью соответствует ситуации.
– В принципе, – сонно просит Марио, утыкаясь ему в плечо. – Вы слишком много думаете.
– В отличии от тебя, – тихонько фыркает Юрген и целует его в висок.
Марио в ответ только тихонько смеется и ерзает, пытаясь почесать нос без помощи рук.
– Нормально я думаю, – бубнит Гетце.
– Главное, что пока не передумал, – в тон его бессмыслице говорит Клопп.
– Ни «пока», ни «потом», – говорит Марио очень серьезным и неожиданно твердым голосом. – Слышите?
– Это самое странное... – Юрген не договаривает, только вздыхает коротко. Договаривать ему не хочется, будто эта фраза свяжет их намертво.
Только вот не обязательно проговаривать вслух очевидное.
– Да, это самое странное, – Марио приподнимается и заглядывает ему в лицо. – Так уж получилось.
После этого он коротко мажет губами по губам Юргена.
И, почему-то, Клопп верит ему – безоговорочно, нерационально, ужасно глупо. Сам это головой понимает, но сделать ничего не может.
Марио еще раз целует его в плечо, будто извиняясь – хотя ему еще не за что извиняться, Юрген бы знал, если бы что-то случилось.
Разве что за «так уж получилось», но в этом нет вины Марио.
Юрген так и не засыпает, все обнимает его и держит, трезво понимая, что рано или поздно его надо будет отпустить.
Где-то месяц на третий Марио настойчиво просит его не думать. ИМПОССИБРУ МАРИО Уж чего-чего, а вот этого у Юргена не отнять вообще никак и ничем...
Марио в ответ только тихонько смеется и ерзает, пытаясь почесать нос без помощи рук. awwwwwwwwwwwww
– Ни «пока», ни «потом», – говорит Марио очень серьезным и неожиданно твердым голосом. – Слышите? определил. молодец. только смелым покоряются моря. и чужой мозг.
Договаривать ему не хочется, будто эта фраза свяжет их намертво. *взлетает под потолок*
Юрген так и не засыпает, все обнимает его и держит, трезво понимая, что рано или поздно его надо будет отпустить. рано это будет, или поздно... Юрген, просто — перестаньте думать?
автор, это замечательно просто! такие они и такая БОЛЬ, но несмотря на нее — просто невероятно тепло и хорошо. любви вам тысячу!
-
-
01.09.2014 в 23:37Юрген никогда не засыпает рядом с ним, даже если вымотан донельзя. Сначала ему кажется, что виною тому постоянные мысли о том, что кто-то может узнать. Он всегда уходит еще до того, как начинает светать, и делает так до того момента, когда мысль о собственном малодушии заглушает всякую осторожность.
Потом Юргену кажется, что нормально спать в кровати с Марио ему мешает чувство вины, потом – мысль о том, что кто-то начал подозревать, потом – тревога из-за того, что он уже не контролирует ситуацию. Потом ему кажется, что спать рядом с Марио слишком непривычно. Чувствовать его вес на себе, ровное, умиротворяющее тепло его тела, слушать его дыхание.
При этом Клопп даже не делает вид – по-переменно то поглаживая бок мелкого, то просто поглядывая на его профиль в темноте. Под утро Марио всегда вертится, ерзает, стараясь устроиться компактнее и вжаться в него сильнее, будто бы мерзнет или боится, как боятся маленькие дети. Вообще, он становится еще младше в тот момент, когда засыпает – это то ли гложет, то ли томит Юргена, а он уже устал разобраться в нюансах происходящего.
Где-то месяц на третий Марио настойчиво просит его не думать.
– В кровати? – уточняет Клопп зачем-то. В общем-то предложение Гетце звучит достаточно по-идиотски, поэтому реакция полностью соответствует ситуации.
– В принципе, – сонно просит Марио, утыкаясь ему в плечо. – Вы слишком много думаете.
– В отличии от тебя, – тихонько фыркает Юрген и целует его в висок.
Марио в ответ только тихонько смеется и ерзает, пытаясь почесать нос без помощи рук.
– Нормально я думаю, – бубнит Гетце.
– Главное, что пока не передумал, – в тон его бессмыслице говорит Клопп.
– Ни «пока», ни «потом», – говорит Марио очень серьезным и неожиданно твердым голосом. – Слышите?
– Это самое странное... – Юрген не договаривает, только вздыхает коротко. Договаривать ему не хочется, будто эта фраза свяжет их намертво.
Только вот не обязательно проговаривать вслух очевидное.
– Да, это самое странное, – Марио приподнимается и заглядывает ему в лицо. – Так уж получилось.
После этого он коротко мажет губами по губам Юргена.
И, почему-то, Клопп верит ему – безоговорочно, нерационально, ужасно глупо. Сам это головой понимает, но сделать ничего не может.
Марио еще раз целует его в плечо, будто извиняясь – хотя ему еще не за что извиняться, Юрген бы знал, если бы что-то случилось.
Разве что за «так уж получилось», но в этом нет вины Марио.
Юрген так и не засыпает, все обнимает его и держит, трезво понимая, что рано или поздно его надо будет отпустить.
-
-
02.09.2014 в 06:10Где-то месяц на третий Марио настойчиво просит его не думать.
ИМПОССИБРУ МАРИО
Уж чего-чего, а вот этого у Юргена не отнять вообще никак и ничем...
Марио в ответ только тихонько смеется и ерзает, пытаясь почесать нос без помощи рук.
awwwwwwwwwwwww
– Ни «пока», ни «потом», – говорит Марио очень серьезным и неожиданно твердым голосом. – Слышите?
определил.
молодец.
только смелым покоряются моря. и чужой мозг.
Договаривать ему не хочется, будто эта фраза свяжет их намертво.
*взлетает под потолок*
Юрген так и не засыпает, все обнимает его и держит, трезво понимая, что рано или поздно его надо будет отпустить.
рано это будет, или поздно... Юрген, просто — перестаньте думать?
автор, это замечательно просто!
такие они и такая БОЛЬ, но несмотря на нее — просто невероятно тепло и хорошо.
любви вам тысячу!
ззз.