Короче, я не знаю, что хотел автор. Но ничего другого у меня бы и не получилось. Вот так вот.
Джиджи умеет заразительно хохотать, обнимать всех, кто попадается под руку, хохмить не в тему и беззлобно насмехаться над новичками. Джиджи умеет быть идеальным вратарем, идеальным другом, идеальным капитаном и идеальным любовником. И в такие моменты с ним рядом охота быть всем.
Но бывает и другой Джиджи. Хмурый и агрессивный, злой и практически неуправляемый. И кажется, что если бы взглядом можно было убивать, то вокруг него были бы километры выжженной земли. В такие моменты к нему в принципе боятся подходить.
Но все же находятся смельчаки… Смельчак, по виду которого можно с уверенностью сказать, что он не боится никого и ничего в этой чертовой жизни. А доморощенных василисков типа Буффона – и подавно.
Андреа приходит домой, будто и не знает вовсе о том, какую взбучку устроил Джанлуиджи на тренировке. Как будто и не подозревает, что глаза его сейчас налиты красным, что если бы у него был хвост, то он бы мотался из стороны в сторону, сшибая цветочные вазоны, мебель и гипсокартонные перегородки, даже этого не замечая.
Андреа приходит домой, скидывает ноги Джиджи с дивана и усаживается, как будто не заметив утробного рыка из горла вратаря. Медленно переводит взгляд со вчерашней газеты на лицо Буффона, прямо в его глаза, будто говоря с насмешкой «Не-а, не работает твоя убийственная сила на мне. Попробуешь клыки?».
Джиджи пробует. Сминает губы Андреа своими, вгрызается в кожу шеи, прямо там, где пульсирует жизнь, сдавливает руками его бока, чуть не до хруста. Пирло не против – он знал, на что шел. А еще он знал, что лучший способ приручить василиска – это даже не пытаться.
-
-
26.08.2014 в 21:06Джиджи умеет заразительно хохотать, обнимать всех, кто попадается под руку, хохмить не в тему и беззлобно насмехаться над новичками. Джиджи умеет быть идеальным вратарем, идеальным другом, идеальным капитаном и идеальным любовником. И в такие моменты с ним рядом охота быть всем.
Но бывает и другой Джиджи. Хмурый и агрессивный, злой и практически неуправляемый. И кажется, что если бы взглядом можно было убивать, то вокруг него были бы километры выжженной земли. В такие моменты к нему в принципе боятся подходить.
Но все же находятся смельчаки… Смельчак, по виду которого можно с уверенностью сказать, что он не боится никого и ничего в этой чертовой жизни. А доморощенных василисков типа Буффона – и подавно.
Андреа приходит домой, будто и не знает вовсе о том, какую взбучку устроил Джанлуиджи на тренировке. Как будто и не подозревает, что глаза его сейчас налиты красным, что если бы у него был хвост, то он бы мотался из стороны в сторону, сшибая цветочные вазоны, мебель и гипсокартонные перегородки, даже этого не замечая.
Андреа приходит домой, скидывает ноги Джиджи с дивана и усаживается, как будто не заметив утробного рыка из горла вратаря. Медленно переводит взгляд со вчерашней газеты на лицо Буффона, прямо в его глаза, будто говоря с насмешкой «Не-а, не работает твоя убийственная сила на мне. Попробуешь клыки?».
Джиджи пробует. Сминает губы Андреа своими, вгрызается в кожу шеи, прямо там, где пульсирует жизнь, сдавливает руками его бока, чуть не до хруста. Пирло не против – он знал, на что шел. А еще он знал, что лучший способ приручить василиска – это даже не пытаться.