Вообще, не то, чтобы Юрген ставил цель, чтобы его кто-то боялся, но все же – Марио осторожный, выбирает слова, насколько это возможно, контролирует действия, но он его не боится.
Это даже интересно и Юрген принимается наблюдать – интересно, чего он хочет.
Юрген заканчивает с планом тренировки и недовольно оглядывается по сторонам – вокруг него сплошные заспанные лица. Кошмар. Ну и что, что тренировка в девять утра, а на небе пасмурно!
- За работу, бездельники! – заканчивает он. Все разбредаются по группам, Юрген напоследок смотрит на планшетник и одновременно вытягивает руку - потрепать ближайшего стоящего к нему по волосам. Иначе, какой же кнут без пряника.
На секунду ему кажется, что Марио тянется за его рукой, но это быстро проходит.
- Пять часов ехать! Почему не самолет! - Потому что не самолет, - отвечает Юрген бесхитростно. Ему некогда – надо составить расписание на два ближайших дня, которые внезапно оказались занятыми под рекламные съемки – Юрген их не любит, но куда деваться. - Долго! - Спи. Вы же жаловались мне на ранние тренировки – спите теперь! – отвечает Юрген, перечеркивая двойными линиями старые записи в ежедневнике.
Он рассчитывает на то, что Марио уйдет на задние сидения и действительно ляжет спать, как и большинство в автобусе.
Марио устраивается в кресле, в котором сидит сейчас. Юрген не возражает.
Через несколько минут ему на плечо падает мятежная головушка. Марио сопит во сне и причмокивает губами, а кепка сползла на бок и наверняка мешает. Юрген снимает ее совсем и продолжает планировать дела.
Марио носится по полю как одурелый. Рисунок игры уже давно перестал прослеживаться четко, а с учетом того, что они успели забить пару голов, до конца матча, кажется, осталось совсем немного, а соперник успел перестроить схему, голова идет кругом. Когда Марио слышит свисток, он оглядывается и где-то вдалеке он видит табличку со своим номером.
Юрген меняет его – Марио хорошо поработал сегодня, но видно, что он уже на пределе. Шибер нервно подпрыгивает на кромке поля и хлопает Марио по рукам, когда тот проходит мимо. Юрген успевает только подставить руки, и Марио словно падает в них, теряя равновесие, в ответ на «молодец» - неопределенно мычит и, Юрген чувствует - мажет губами куда-то в ухо.
Пара глотков воды минуту спустя заставляют его забыть об этом.
Однажды Юрген теряет счет всем этим прикосновениями, случайным объятиям, взглядам, тому, что он подставляется под его руки и ловит каждое слово. И его это настораживает.
Однажды он задерживает руку на плече Марио и чувствует, что тот замирает, как кошка перед прыжком. Юрген не убирает руку и более того – осторожно проходится кончиками пальцев ниже. Марио словно отмирает в один момент. И прижимается к его боку, чуть ведя плечом, словно говоря – «продолжайте». Или Юргену это только кажется.
Он не убирает руку.
Нет, не кажется.
Марио всегда сначала говорит, потом делает, потом думает – другого порядка в его голове нет.
«Мне нужно с вами поговорить», - заявляет он и переступает порог его номера. Юрген мог бы многое сказать на тему внутрикомандных отношений, при которых игрок может свободно прийти к наставнику за помощью, вот только не в том случае, когда на часах – почти одиннадцать вечера. Хуже всего то, что Юрген знает, что ему надо. Марио уже все для себя решил – это видно по его глазам – Юрген никогда не видел в них такого выражения.
За короткое время в голове он успевает обругать его, себя, эту ситуацию, тучу предыдущих и еще одну – ту, что последует.
Юрген теряется в мыслях и действиях, он абсолютно не представляет, как ему вести себя – в голове не укладывается, что Марио, черт его побери, натурально ведет от того, что Юрген зовет его по имени, не говоря уже обо всем остальном.
Во всем остальном ему остается полагаться только на себя. На Марио нельзя. Марио уже давно растворился во всем, что его окружало и собственных эмоциях.
Все, что Юрген знал точно – он никогда не сможет причинить ему вред и разорвет любого, кто осмелится. А вот что сделать с самим собой?
Марио прикусывает губу, когда горячая ладонь ложится на его живот. Футболки на нем уже давно нет, и это говорит о том, что барьер преодолен, и нет пути назад.
Он только сопит, когда Юрген осторожно поглаживает его по спине, бокам, и сам тянется – он позволяет, но позволят ли ему.
Его вдох похож на вздох облегчения, когда Юрген тянет его на себя и усаживает на свои колени.
Они оба все еще одеты, за исключением футболки Марио и тому хочется это исправить. Его движения скорее неловкие, как будто он не уверен в том, что сейчас будет правильней. И он постоянно кусает губы, отчего те становятся розовыми, блестящими и слегка припухшими. Когда Юрген ловит себя на мысли, что ему хочется его поцеловать, он понимает, что Марио победил. Вот только странно – он себя проигравшим не чувствует.
Марио целует его первым, словно понимая – ему не откажут.
Юрген бы списал на молодость то, как тот зажигается от каждого прикосновения, но скоро он понимает – здесь что-то еще. Слишком много желания в каждом движении Марио и ответных прикосновениях, слишком много доверия в ответ на каждое действие Юргена. Он не сопротивляется ничему, но не из страха, а потому, что ему хочется всего и сразу.
Юрген поглаживает круглую коленку и Марио ерзает от нетерпения, все же предоставляя ему право сделать всё самому. Он хватает Юргена за запястья и тянет на себя – ему мало прикосновений, ему уже всего мало, он просит его: «Я хочу, пожалуйста…» и у Юргена словно вышибает пробки. При прочих равных он привык брать то, что ему дают.
Он обещал не причинить ему вреда. И сильно сомневался в наличии обещания доставить удовольствие. Но точно никогда не думал, что однажды смешает оба понятия.
«Тише, пожалуйста, тише…», - Марио послушно зажимает себе рот рукой, но не издать совсем ни звука у него не получается – Юрген силится понять, больно ему или хорошо, и когда он останавливается – Марио чуть подается вперед и мотает головой. Он сжимает предплечье Юргена так сильно, что грозит оставить синяки, а то и следы от ногтей, но Юргену плевать – куда важнее собственные ощущения чужого жара, открытости, того, что Марио выгибается под ним и открывает шею, в которую он немедленно впивается губами – останется след, но на это тоже плевать.
Любое рациональное мышление сейчас неуместно.
Хватает их обоих ненадолго.
Марио тянется к нему – ему холодно без чужого тепла и факт надобности такой вещи, как салфетки, его совсем не беспокоит. Он улыбается слабой, но довольной улыбкой, разводит ноги в коленях и послушно приподнимает бедра, в ответ на прикосновение.
Когда Юрген возвращается к кровати во второй раз, он поднимается и, едва тот усаживается на постели - обнимает его со спины, обвивая обеими руками за шею. Податливый и ласковый. Юрген позволяет целовать себя в щеку, тереться носом о шею и накрывает его руки своими ладонями, прижимая их к груди.
- Тебе уже пора? – он не утверждает, а спрашивает, давая Марио возможность выбора и не желая рубить с плеча – он знал, что одно неверное слово может уничтожить все.
Марио ерзает и смеется: «Неа», а дальше Юргену приходится укладываться рядом с ним – тот бесконечно уставший, сонный, счастливый и даже засыпая, умудряется посмотреть на Юргена взглядом светящихся глаз.
А он продолжает поглаживать его по спине, неосознанно, будто успокаивая и успокаиваясь самому.
Он понятия не имеет, что делать дальше.
То ли у Марио одномоментно включаются мозги, то ли он просто понимает, что так будет правильней, но Юрген начинает замечать в нем осторожность. Правда, она избирательная – Марио ведет себя как все большую часть времени, он предельно серьезен на тренировках, лекциях по тактике и предматчевых установках и Юрген нарадоваться на него не может. И в то же время знает, что в подходящий «безопасный» момент, Марио, словно по мановению волшебной палочки нарисуется рядом. Без конкретной цели, исключительно ради присутствия.
Выезд, и снова пренебрежение авиатранспортом. На задних рядах автобуса вовсю распевают песни, и громко ржет Кевин Гросскройц – лучший показатель воодушевления остальных.
Юрген заканчивает проверять почту, когда кресло рядом с ним внезапно оказывается занятым.
- Не спится? – на всякий случай спрашивает он. - Уснешь тут, - притворно сетует Марио. – Я с вами посижу?
Юрген кидает на него короткий взгляд – кепка развернута козырьком набок, в руках бутылка с водой, а на лице написано полное согласие с любым вариантом ответа Юргена.
- Посиди, - соглашается тот.
Они проезжают мост, и Юрген чувствует осторожное прикосновение к своей руке. Он неосознанно сжимает пальцы Марио в ответ и молит высшие силы только об одном – сохранить голову на плечах.
автор, я, тейлор свифт в мои наушниках и этот бесконечный подоконник, на котором я сижу и думаю о вас, торжественно считаем, ЧТО ЭТО КОРОЧЕ СЛИШКОМ ОФИГИТЕЛЬНО ЧТОБЫ БЫТЬ ПРАВДОЙ
такая добрая классическая клецанька момент перестраивания -Однажды он задерживает руку на плече Марио и чувствует, что тот замирает, как кошка перед прыжком. Юрген не убирает руку и более того – осторожно проходится кончиками пальцев ниже. я сгорел вернее, вот тут вы зажгли, а дальше я планомерно пепелел
Когда Юрген ловит себя на мысли, что ему хочется его поцеловать, он понимает, что Марио победил. Вот только странно – он себя проигравшим не чувствует.
Charlie/, такая добрая классическая клецанька вы знаете, я следовал заявке где-то вначале, но потом туман белый шум юрген и его мальчик пожалуйста выносите
-
-
07.02.2015 в 01:07Warning: Клецка и рейтинг
1357 слов
-
-
07.02.2015 в 04:46автор 1,
ведро печенек Вам!
-
-
07.02.2015 в 15:41я, тейлор свифт в мои наушниках и этот бесконечный подоконник, на котором я сижу и думаю о вас, торжественно считаем, ЧТО ЭТО КОРОЧЕ СЛИШКОМ ОФИГИТЕЛЬНО ЧТОБЫ БЫТЬ ПРАВДОЙ
такая добрая классическая клецанька
момент перестраивания -Однажды он задерживает руку на плече Марио и чувствует, что тот замирает, как кошка перед прыжком. Юрген не убирает руку и более того – осторожно проходится кончиками пальцев ниже. я сгорел
вернее, вот тут вы зажгли, а дальше я планомерно пепелел
Когда Юрген ловит себя на мысли, что ему хочется его поцеловать, он понимает, что Марио победил. Вот только странно – он себя проигравшим не чувствует.
в клочья короче
заказчик
-
-
07.02.2015 в 17:06Charlie/, такая добрая классическая клецанька
вы знаете, я следовал заявке где-то вначале, но потом туман белый шум юрген и его мальчик пожалуйста выносите
но!
всегда рад зажечь!
автор